JК
Арденнские страсти :: Славин Лев Исаевич
Страница: 30 из 305Мысленно он усмехнулся: до того нелепым представилось ему, что он спрашивает у Ядзи документ в ту минуту, когда упрятывал ее в ящик из-под македонских сигарет, а кругом топали искавшие ее эсэсовцы.
– Я позволил себе побеспокоить вас, капитан…
Штольберг насторожился. В голосе Биттнера появилось что-то рокочущее, словно отдаленный раскат приближающейся грозы.
– …потому что в этот день вскоре после убийства полковника из этого места, то есть недалеко от Сандомежа, вышла автоколонна, груженная пустой тарой из-под продовольствия. Это были ящики крупной вместимости, куда при желании свободно можно было упрятать человека небольших габаритов. Известно, что транспортировкой тары ведали вы.
В общем, Биттнер говорил довольно корректно. Вот только последнее слово, это «вы», он внезапно точно отхватил топором.
– Ядзя… Ядзя… – медленно проговорил Штольберг.
Он нахмурился, задумчиво уставился в потолок, всем своим видом показывая, что роется в памяти.
– Так Ядзя, говорите?
Удостоверение личности в оккупированных немцами областях.
– Ядзя-с-косичками, – довольно нетерпеливо сказал Биттнер.
– Помню, зацапали мы такого Андрея из хлопского батальона, – вдумчиво врал Штольберг. – Там мы его, знаете, на месте… Потом – это было где-то недалеко от Барнува, – как же его звали?… Ага, Стефан! Мы его отправили в Аушвиц [6] . Ну а там, конечно, – как это вы вчера здорово сказали! – его пустили в трубу.
– Я позволил себе побеспокоить вас, капитан…
Штольберг насторожился. В голосе Биттнера появилось что-то рокочущее, словно отдаленный раскат приближающейся грозы.
– …потому что в этот день вскоре после убийства полковника из этого места, то есть недалеко от Сандомежа, вышла автоколонна, груженная пустой тарой из-под продовольствия. Это были ящики крупной вместимости, куда при желании свободно можно было упрятать человека небольших габаритов. Известно, что транспортировкой тары ведали вы.
В общем, Биттнер говорил довольно корректно. Вот только последнее слово, это «вы», он внезапно точно отхватил топором.
– Ядзя… Ядзя… – медленно проговорил Штольберг.
Он нахмурился, задумчиво уставился в потолок, всем своим видом показывая, что роется в памяти.
– Так Ядзя, говорите?
Удостоверение личности в оккупированных немцами областях.
– Ядзя-с-косичками, – довольно нетерпеливо сказал Биттнер.
– Помню, зацапали мы такого Андрея из хлопского батальона, – вдумчиво врал Штольберг. – Там мы его, знаете, на месте… Потом – это было где-то недалеко от Барнува, – как же его звали?… Ага, Стефан! Мы его отправили в Аушвиц [6] . Ну а там, конечно, – как это вы вчера здорово сказали! – его пустили в трубу.