JК
Блокада. Книга четвертая :: Чаковский Александр
Страница: 171 из 448Но в глазах все помутилось, к горлу подступила тошнота.
— Ну вот, — услышал он будто издалека голос Веры…
Когда Суровцев пришел в себя, медсестры уже не было. Повернув все еще тяжелую, точно чужую голову, он увидел рядом другую кровать. На ней кто-то спал, укрывшись серым армейским одеялом.
Суровцев попробовал приподнять огромную, тяжелую, как бревно, руку, и все его тело вдруг пронзила такая острая боль, что он застонал. Человек на соседней кровати откинул одеяло, протер глаза и повернулся к Суровцеву. Это был совсем еще молодой парень — лет двадцати, не больше, с белесыми, всклокоченными волосами и васильковыми глазами.
— Привет соседу! — сказал парень звонким мальчишеским голосом.
— Привет, — хмуро ответил Суровцев.
— Военный или мирное население?
— Военный.
— Ясно, — удовлетворенно ответил парень и добавил, как показалось Суровцеву, ни к селу ни к городу: — Меня Андреем звать. А тебя?
— Капитан Суровцев.
— Ясно, товарищ капитан, — уже иным тоном, точно извиняясь, что обратился так фамильярно к начальству, произнес Андрей.
Но все-таки не угомонился.
— С какого года будете, товарищ капитан? — спросил он через минуту.
Несмотря на боль, Суровцев улыбнулся. Он вспомнил, как преподаватель военного училища не без ехидства поучал, что надо говорить не «с какого года», а «какого года», в отличие от «с какой цепи сорвался».
— Семнадцатого, — ответил он.
— Ну вот, — услышал он будто издалека голос Веры…
Когда Суровцев пришел в себя, медсестры уже не было. Повернув все еще тяжелую, точно чужую голову, он увидел рядом другую кровать. На ней кто-то спал, укрывшись серым армейским одеялом.
Суровцев попробовал приподнять огромную, тяжелую, как бревно, руку, и все его тело вдруг пронзила такая острая боль, что он застонал. Человек на соседней кровати откинул одеяло, протер глаза и повернулся к Суровцеву. Это был совсем еще молодой парень — лет двадцати, не больше, с белесыми, всклокоченными волосами и васильковыми глазами.
— Привет соседу! — сказал парень звонким мальчишеским голосом.
— Привет, — хмуро ответил Суровцев.
— Военный или мирное население?
— Военный.
— Ясно, — удовлетворенно ответил парень и добавил, как показалось Суровцеву, ни к селу ни к городу: — Меня Андреем звать. А тебя?
— Капитан Суровцев.
— Ясно, товарищ капитан, — уже иным тоном, точно извиняясь, что обратился так фамильярно к начальству, произнес Андрей.
Но все-таки не угомонился.
— С какого года будете, товарищ капитан? — спросил он через минуту.
Несмотря на боль, Суровцев улыбнулся. Он вспомнил, как преподаватель военного училища не без ехидства поучал, что надо говорить не «с какого года», а «какого года», в отличие от «с какой цепи сорвался».
— Семнадцатого, — ответил он.