Братья и сестры (Пряслины - 1)   ::   Абрамов Федор Александрович

- А, чертова кукла! - злобно выругался Мишка. - Так тебе и надо! - и он с яростью вытянул коня ременкой.

А через несколько минут, понося на все лады Дунярку, повернул обратно...

Перед самым спуском в Попов ручей (как же он раньше-то не заметил!) бугрилась свежепроезженная росстань. Ну ясно - вот на чем обхитрила. Стахановка!.. Но когда он, миновав кусты, подъехал к луговине, новая боль и отчаянье охватили его: Партизан по самое брюхо стоял в ледяном сусле. Дунярка, всхлипывая, топталась спереди жеребца, тянула его за повод. Свет месяца вспыхивал на ее оледенелых валенках.

- Дуреха, бестолочь! В прелую ручьевину залезла. Вот обезножеет жеребец, тогда узнаешь!

Мишка оттолкнул Дунярку, взял повод в руки.

- Но, Партизан, пошел, пошел... Жеребец захрапел, обдавая его паром, рванулся вперед, но передние ноги его снова провалились.

- Все, хана... - махнул рукой Мишка. - Надо жерди таскать, ручьевину мостить...

...На скотный двор приехали на рассвете.

- Где вас лешак носит? Уснули? - заорал Трофим.

- А может, они дролились? Ты почем знаешь? - усмехнулась Варвара.

- Это она... - исподлобья взглянул Мишка на Дунярку и вдруг поперхнулся.

Дунярка стояла поникшая, жалкая, ковыряя обледенелым валенком грязный снег. По смуглым, осунувшимся щекам ее текли слезы. И тут Мишка неожиданно для себя пробормотал:

- Завертка у саней лопнула...