JК
Бумеранг :: Бэл Алберт
Страница: 2 из 6Он брал ее за ухо, подтягивал к себе, смотрел в глаза и спрашивал:
- Что, боишься, дуреха? А почему?
Собака рычала, пятилась.
Зрачки у Брулина округлялись, как у коршуна, он отталкивал от себя животное.
- Ах, вот почему ты боишься! Чуешь жестокость.
И правильно чуешь!
В 1941 году, когда фашизм, казалось, окончательно победил, Брулин предложил свои услуги гестапо. В то время Брулину было тридцать два года. Ему хотелось занять подобающее место в "Новой Европе".
Знакомые и родственники считали, что Брулин работает бухгалтером в Риге при какой-то немецкой фирме.
В сорок четвертом стало ясно, что фашизм долго не протянет. Брулин устроил себе автокатастрофу, "погиб"
и вернулся под отчий кров.
Во всей волости знали, что легкие у него никудышные. "Хворый бухгалтер", бледный, сутулый, тихий, ни у кого не вызвал подозрений.
А волость была захолустная. Умерли родители Брулина. Сам он вступил в колхоз. На тяжелые работы такого не пошлешь, так рассудили в правлении, и в конторе с его здоровьем вредно засиживаться, вот и предложили ему пойти в почтальоны.
Стоило поглядеть, как этот самый Брулин разъезжал на велосипеде с почтовой сумкой за плечами.
На ногах резиновые сапоги, сплошь в дырах, да еще бечевкой перевязаны. Носков он вообще не носил, так что пальцы вылезали наружу.
Штаны болотно-зеленого цвета с черными заплатами. Когда-то штаны были темно-синими.
Рубашек Брулин тоже не носил.
- Что, боишься, дуреха? А почему?
Собака рычала, пятилась.
Зрачки у Брулина округлялись, как у коршуна, он отталкивал от себя животное.
- Ах, вот почему ты боишься! Чуешь жестокость.
И правильно чуешь!
В 1941 году, когда фашизм, казалось, окончательно победил, Брулин предложил свои услуги гестапо. В то время Брулину было тридцать два года. Ему хотелось занять подобающее место в "Новой Европе".
Знакомые и родственники считали, что Брулин работает бухгалтером в Риге при какой-то немецкой фирме.
В сорок четвертом стало ясно, что фашизм долго не протянет. Брулин устроил себе автокатастрофу, "погиб"
и вернулся под отчий кров.
Во всей волости знали, что легкие у него никудышные. "Хворый бухгалтер", бледный, сутулый, тихий, ни у кого не вызвал подозрений.
А волость была захолустная. Умерли родители Брулина. Сам он вступил в колхоз. На тяжелые работы такого не пошлешь, так рассудили в правлении, и в конторе с его здоровьем вредно засиживаться, вот и предложили ему пойти в почтальоны.
Стоило поглядеть, как этот самый Брулин разъезжал на велосипеде с почтовой сумкой за плечами.
На ногах резиновые сапоги, сплошь в дырах, да еще бечевкой перевязаны. Носков он вообще не носил, так что пальцы вылезали наружу.
Штаны болотно-зеленого цвета с черными заплатами. Когда-то штаны были темно-синими.
Рубашек Брулин тоже не носил.