Бывшие люди   ::   Горький Максим

Речь Тяп`ы была сильна; насмешка, укоризна и глубокая вера звучали в ней. Он долго говорил, и учителю, который, по обыкновению, был выпивши и в минорном настроении, стало, наконец, так скверно слушать его, точно его распиливали деревянной пилой. Он слушал старика, смотрел на его исковерканное тело, чувствовал странную, давившую силу слов, и вдруг ему стало до боли жалко себя. Ему тоже захотелось сказать старику что-нибудь сильное, уверенное, что-нибудь такое, что расположило бы Тяп`у в его пользу, заставило бы говорить не этим укоризненно-суровым тоном, а мягким, отечески ласковым. И учитель ощущал, как в груди у него что-то клокочет, подступает ему к горлу.

- Какой ты человек?.. Душа у тебя изорванная... а говоришь! Будто что знаешь... Молчал бы...

- Эх, Тяп`а, - тоскливо воскликнул учитель, - это - верно! И народ верно!.. Он огромный. Но - я ему чужой... и - он мне чужой... Вот в чём трагедия. Но - пускай! Буду страдать... И пророков нет... нет!.. Я действительно говорю много... и это не нужно никому... но - я буду молчать... Только ты не говори со мной так... Эх, старик! ты не знаешь... не знаешь... не можешь понять...

Учитель заплакал наконец. Он заплакал легко и свободно, обильными слезами, ему стало приятно от этих слёз.

- Шёл бы ты в деревню, - просился бы там в учителя или в писаря... был бы сыт и проветрился бы. А то чего маешься? - сурово хрипел Тяп`а.

А учитель всё плакал, наслаждаясь слезами.