JК
Царские забавы :: Сухов Евгений
Страница: 116 из 155На этот счет у меня от государя тоже строгий наказ имеется. Эй, молодцы! — крикнул Григорий, и тотчас на его оклик в келью протиснулись четыре опришника.
Черными кафтанами опришники напоминали монахов, вот только метлы у пояса указывали на то, что у них другой чин, да еще, может быть, взгляд не так смирен, как у чернецов. Божьи избранники смотрят покорно, а если склоняют голову, то до самой земли, а эти загромыхали сапожищами о каменные плиты, как будто не порог кельи переступили, а в корчму забрели.
— Чего изволишь, Григорий Лукьянович?
— Придушите отца Филиппа, — коротко распорядился Григорий Лукьянович, — да чтоб не пикнул!
Опришники дружно навалились на старика. Зашелся сдавленным хрипом святейший и затих, распластавшись.
Малюта вышел во двор, а следом за ним неслышно ступали опришники.
— Почил старец Филипп, — вымолвил Григорий Лукьянович в толпу монахов, поджидавших опришников. — Мы в келью вошли, а он и не дышит. Жаль… Праведный был старик. — И, отвечая на немой вопрос монахов, продолжил: — Государь у Филиппа хотел благословение просить. К Великому Новгороду мы идем, смуту наказывать. Новгородцы ливонцам служить пожелали. Ну, чего застыли? — сурово прикрикнул Малюта на обомлевших чернецов. — К отцу Филиппу идите, обмойте.
* * *
— Матушка! Государыня Мария! — вбежала в покои царицы взволнованная Марфа Никитишна.
Черными кафтанами опришники напоминали монахов, вот только метлы у пояса указывали на то, что у них другой чин, да еще, может быть, взгляд не так смирен, как у чернецов. Божьи избранники смотрят покорно, а если склоняют голову, то до самой земли, а эти загромыхали сапожищами о каменные плиты, как будто не порог кельи переступили, а в корчму забрели.
— Чего изволишь, Григорий Лукьянович?
— Придушите отца Филиппа, — коротко распорядился Григорий Лукьянович, — да чтоб не пикнул!
Опришники дружно навалились на старика. Зашелся сдавленным хрипом святейший и затих, распластавшись.
Малюта вышел во двор, а следом за ним неслышно ступали опришники.
— Почил старец Филипп, — вымолвил Григорий Лукьянович в толпу монахов, поджидавших опришников. — Мы в келью вошли, а он и не дышит. Жаль… Праведный был старик. — И, отвечая на немой вопрос монахов, продолжил: — Государь у Филиппа хотел благословение просить. К Великому Новгороду мы идем, смуту наказывать. Новгородцы ливонцам служить пожелали. Ну, чего застыли? — сурово прикрикнул Малюта на обомлевших чернецов. — К отцу Филиппу идите, обмойте.
* * *
— Матушка! Государыня Мария! — вбежала в покои царицы взволнованная Марфа Никитишна.