Диана   ::   Манн Генрих

И едва вернувшись из поездки в Париж, они думали об источниках для покрытия расходов на новую: дамы — об экономии на обедах, на белье, кавалеры — о тотализаторе и карточных столах, монархи — о народе.

Принцесса Фатма с напряжением атлета поставила свою тяжелую ногу на стул и предлагала всем убедиться, что ее мягкий кожаный башмак облегает икру до самого колена.

— Это Париж, — благоговейно говорила она. Чтобы опять попасть на пол, она оперлась всей тяжестью о плечо наследника престола, который стоял, с любопытством нагнувшись над ней. Он задыхаясь вырвался из объятий прекрасной женщины, поднес ко лбу носовой платок и пробормотал неуверенно, искоса бросая взгляд на фон Гиннериха:

— Терпеть не могу женщин.

Еще не совсем придя в себя, он крикнул с насильственной веселостью:

— Что вы скажете, герцогиня, о нашей Фатме? Правда, она прелесть?

Она протянула турчанке руку.

— Из всех мнений, которые здесь были высказаны, ваше понравилось мне больше всего. Оно было искренне.

— Ваша светлость слишком любезны, — с милой детской улыбкой ответила Фатма. Фили зашептал:

— Ну, остальные наговорили чересчур много глупостей. Ваша светлость знаете: если бы я мог… Мне, к сожалению, не позволяют ничего, но с остальными прошу меня не смешивать. Фридерика болтает бог знает что…

Фатма вмешалась.

— Ни слова против вашей жены, ваше высочество. Она моя подруга.

— Потому что у вас обеих такие милые мужья. Вы вечно торчите вместе и рассказываете друг другу как вам хорошо живется.