Диана   ::   Манн Генрих

— Потому-то мне так хотелось бы привести в гарем мужчину… Так хотелось бы, — повторила она, складывая руки.

— Ах, возьмите меня, — просил принц.

— У паши, вероятно, есть кривая сабля? — улыбаясь спросила герцогиня.

— В том-то и дело, — подтвердила Фатма, широко раскрывая глаза.

Наследник престола хотел что-то сказать, но торопливо закрыл рот. Его супруга вынырнула из глубины своего кресла, ее высокая фигура бесшумно скользнула к беседовавшим. Фатма отошла с Фили. Принцесса положила свою холодную худую руку на руку гостьи и заговорила с заметным смущением.

— Как вы себя чувствуете, моя милая герцогиня? Не холодно ли здесь? Как я мерзну на юге! Эти сквозняки из каминов! И эта застывшая пышность!

Она обвела безутешным взглядом позолоченную мебель королевских дворцов, наполнявшую едва половину комнаты.

— И потом духовная пустыня. Когда мы дебатируем высшие проблемы, вы не должны думать, дорогая герцогиня, что я довольствуюсь пустыми фразами, которые носятся здесь в воздухе. Не смешивайте меня с окружающими…

— Как можно! Ваше высочество так много размышляли…

Но принцесса, казалось, все еще не успокоилась.

— Если бы народ знал, — мы, сильные мира сего, тоже не всегда счастливы, — протяжно сказала она, и затем тихо, торопливо, как бы вдруг решившись, прибавила:

— Посмотрите на моего бедного мужа… Мы оба достойны сожаления. Каждый пользуется его слабостью. Перкосини, по-видимому, продает ему коньяк.