Страница:
33 из 446
Евдокия подозвала девушку:
– Там скоморохов нет ли?
Анна перебила ее:
– Нет, Овдотьюшка, мне время домой.
– Да князь Дмитрий Михайлович наверху спит. Обожди, как встанет.
А девушка радостно говорила:
– С утра трое ростовских внизу сидят. Да Тимоша коломенский с медведем на дворе стоит.
– Удумала! Медведя сюда весть! Песельников покличь.
Песельники вошли, поигрывая и напевая еще на лестнице. Принялись низко кланяться:
– Матушке княгине Евдокие Митриевной. Дай тебе бог здравствовать и красоваться, многие лета с красным солнушком миловаться! Заводи, Олеша, переладец!
Они гудели, приплясывали. Беспечная песня плясала вместе с ними, лапотки поскрипывали. Девушки, толпясь в дверях, пересмеивались, переталкивались локотками.
Старший из скоморохов, все еще разводя руками, остановился среди горницы и запел:
Славны богатыри во Киеви,
Славны звоны в Москве-городе,
Сладки поцелуи коломенские,
Широки подолы рязанские,
Лубяные сарафаны во Суждали,
Люто любы любки белевские,
Белопузы вдовки литовские…
Вдруг осекся и принялся низко кланяться, а за ним и остальные: в дверях стоял князь Боброк, еще румяный от сна.
– А побывальщины петь горазд? – спросил князь старшого.
– Пою, господине.
– Перейми новую. Писцы те скажут. Она ими списана.
Старший кинулся было к дверям, писцам внимать, но Боброк остановил:
– Нет, уж вы сперва княгинь потешьте.
|< Пред. 31 32 33 34 35 След. >|