Дмитрий Донской   ::   Бородин Сергей Алексеевич

Но гнев вдруг сник: внезапно он догадался, что, может быть, уже сейчас Тохтамыш слушает слова предателя.

Надо спешить!

– Что делать? – спросил он у Бернабы.

– Взять сокровища, взять все, что возможно взять, и бежать отсюда!

– Куда?

– К нам, в Кафу. Там тебя никто не достанет, там осмотришься.

– Бежать?

Всю ночь они складывали сокровища, награбленные Ордой на севере, на западе и на юге, – сокровища, которые награбил у Орды Мамай. Когда зашумело пестрое базарное многолюдное утро, они с немногими слугами вывели караван и по знакомой дороге спустились к устью Волги.

Много дней они шли, покрытые солоноватой пылью.

Когда Волга осталась позади, Мамай успокоился. Когда вдали, в стороне, завиднелись в небе легкие, как дальние облака, снега гор, Мамай возликовал; сокровища, ради которых он убивал, лгал, не спал ночей, кочевал в походах, предавал, старел, – с ним! Они ему дадут власть, ибо он сможет за это золото, за огненные камни, за золототканые ковры, за редкостное оружие нанять новое войско, разбить Тохтамыша, взять под себя его силу и стать снова великим ханом Великой Орды.

В приазовских степях на них обрушились ветры такой силы, что верблюды ложились, отказываясь идти вперед. Но Мамай упорствовал и торопил караванщиков. Он высоко держал голову, когда наконец увидел спускающиеся к морю мощные каменные стены и высокие круглые башни Кафы.

Но Бернаба встревожился:

– Не горячись, хан. Затаись до времени.