Дневники   ::   Гиппиус Зинаида

федерализме, Дмитрий о самодержавии (не в практических тонах), Карташев свое, Керенский, конечно, свое, и верное, но сбивчиво, и только бегал из угла в угол, закуривал и бросал папироску, загорался и гас. М. поручено было составить записку по существу вопроса, я взялась помогать, но как-то уж видно было, что толку дальнейшего не будет. И не было. Записку мы, однако, написали.

В очень осторожных тонах, не помню ее точно, помню лишь, что там говорилось о некоторых допустимых и при войне действиях на правительство, но не революционного порядка, в виду того, что положение ухудшается; что если даже во время войны и не будет никаких неорганизованных, стихийных внутренних вспышек, - а они возможны, - то после войны пожар неизбежен; а чтобы он не был стихийным, - об этом организационном деле надо думать теперь же. Уже с этого момента.

Почему-то записка никуда не попала (не помню почему), и лишь на этом последнем, "радикально-демократическом" собрании, у нас, М. ее прочел.

Изумительно, что ни Горький, ни Кускова, ни один "седой и лысый" даже не поняли, о чем речь! Даже никакого "вопроса" не усмотрели! Кускова объявила, что это все "старое", а т.к. война, будто бы, все изменила, то и все углы зрения должны быть другими. Впрочем, Кускова и раньше, когда была у нас одна, на мой окольный вопрос: "как бы у нас да не было революции?" сказала твердо:

- Никакой революции ни под каким видом не будет.

- А что же будет?

- Enrichissez vous, вот что будет.

Пожала плечами. Принялась рассказывать о ростовских спекуляциях.