JК
Дочь Ивана, мать Ивана (фрагмент) :: Распутин Валентин
Страница: 103 из 120Разговор продолжался, Тамара Ивановна услышала, как Светка сказала, не владея голосом, -- хотела подтрунить над братом, а получилось жалко, слезливо:
-- Иванка у нас философ!
Анатолий, теряя пыл, поддаваясь усталости, но по-прежнему шумно -- лишь бы не оборвался этот сторонний разговор, лишь бы не остаться им, боящимся друг друга, наедине -- возражал Ивану:
-- Это ты, философ ты наш, загнул. Как это можно: все ошибаются, а один не ошибается? Одному, да будь он семи пядей во лбу, против всех не устоять. Все равно точку зрения всех принимать придется. В тебе счас задира сидит, тебе лишь бы спорить.
Ивану и верно это было в удовольствие -- спорить. Он говорил:
-- Точка зрения всех... А что такое точка зрения всех? Это всего лишь точка зрения, а не истина. Точку зрения внушить можно. Все -- это, конечно, не все, а большинство. И один -- это не один, а меньшинство. Подавляющее большинство и обидное меньшинство. А большинство внушению поддается легче. Они этим и утверждают себя: нас много, мы не можем ошибаться. И -- с гонором, с апломбом, но безвольно, как стадо, под облучение, под гипноз, под рабство. Вот это уж рабство так рабство! -- такого в мире еще не бывало. Такого массово-добровольного. Было физическое: ты, значит, не свободен жить так, как тебе хочется. Теперь рабство умственное, духовное: у тебя отнимают способность думать так, как было бы полезно для тебя... и не только для тебя. Развернули твои мозги на 180 градусов, и ты уже не ты, не самостоятельная единица, а дробь. В числителе у этой дроби, где личность, значение личности, такой мизер, такая братская могила!.. А в знаменателе... там да-а, там пудовые кандалы... шаг влево, шаг вправо -- и капут!
-- Ты бы, дружок, поосторожнее с дробью-то... -- решил предостеречь отец.
-- Иванка у нас философ!
Анатолий, теряя пыл, поддаваясь усталости, но по-прежнему шумно -- лишь бы не оборвался этот сторонний разговор, лишь бы не остаться им, боящимся друг друга, наедине -- возражал Ивану:
-- Это ты, философ ты наш, загнул. Как это можно: все ошибаются, а один не ошибается? Одному, да будь он семи пядей во лбу, против всех не устоять. Все равно точку зрения всех принимать придется. В тебе счас задира сидит, тебе лишь бы спорить.
Ивану и верно это было в удовольствие -- спорить. Он говорил:
-- Точка зрения всех... А что такое точка зрения всех? Это всего лишь точка зрения, а не истина. Точку зрения внушить можно. Все -- это, конечно, не все, а большинство. И один -- это не один, а меньшинство. Подавляющее большинство и обидное меньшинство. А большинство внушению поддается легче. Они этим и утверждают себя: нас много, мы не можем ошибаться. И -- с гонором, с апломбом, но безвольно, как стадо, под облучение, под гипноз, под рабство. Вот это уж рабство так рабство! -- такого в мире еще не бывало. Такого массово-добровольного. Было физическое: ты, значит, не свободен жить так, как тебе хочется. Теперь рабство умственное, духовное: у тебя отнимают способность думать так, как было бы полезно для тебя... и не только для тебя. Развернули твои мозги на 180 градусов, и ты уже не ты, не самостоятельная единица, а дробь. В числителе у этой дроби, где личность, значение личности, такой мизер, такая братская могила!.. А в знаменателе... там да-а, там пудовые кандалы... шаг влево, шаг вправо -- и капут!
-- Ты бы, дружок, поосторожнее с дробью-то... -- решил предостеречь отец.