Дом (Пряслины - 4)   ::   Абрамов Федор Александрович

Летом, видали, по деревням ездят-шныряют - прялки, ложки, туеса, всякое старье собирают? Дак он из тех самых старьевщиков... Иконы особенно уважает.

- И что он с этими иконами делат? - спросила Раиса. - Молится?

- Ну, он молится-то, положим, на другие иконы. Представляете, - Михаил игриво подмигнул братьям, - на каждой стене Татьяна. И в нарядах и без нарядов. По-всякому... В умывальнике, и в том Татьяна... На белом кафеле эдакая картиночка...

- Ну, хорошему, хорошему научит племянниц тетушка.

- А не возражаю. Хорошо бы хоть одна пошла в тетушку. Вера и Лариса у меня ведь в Москву уехали, - пояснил Михаил братьям. - Отец из Москвы, а дочери в Москву. Вот так ноне у Пряслиных.

Хоть какое бы впечатление! Хоть бы один вопрос! Как там Татьяна? Что? Девка, прямо скажем, на небо залезла. Гордиться такой сестрой надо, бога молить за нее. А брат ихний почти целый месяц в Москве выжил - это как? Тоже неинтересно? Правда, с одной стороны, такое безмолвие близнят льстило ему. Года годами, образование образованием, а не забывайся, кто говорит. Брат отец. А с другой стороны, где они сидят? На встретинах или на бывалошном колхозном собрании, на котором районные уполномоченные выколачивают дополнительные налоги или заем? Да, там боялись рот раскрыть, потому что, что бы ты ни сказал - против, за, - все худо, за все взыск: либо от начальства, либо от своего брата-колхозника...

А-а, догадался вдруг Михаил, дак это вот что у них на уме... И больше уж не церемонился.