Дом (Пряслины - 4)   ::   Абрамов Федор Александрович

Акак же не вглядываться столько годов не видела! Но только сейчас, только в эту минуту, когда она вся сполна выговорилась, когда сполна очистилась сама, только в эту минуту она увидела братьев такими, какие они есть.

Увидела и ужаснулась.

- Ты что, сестра? - спросил Петр.

- Ничего, ничего. Это я от радости, от радости...

А уж какая там радость... То есть радость была, и радость великая братья приехали, братья родные у нее в гостях. Но как же она сразу-то не увидела, не распознала беду?

Все считала, все думала: Григорий у них болен, Григорий разнесчастный человек. Да так оно и было: на всю жизнь, до скончания дней своих инвалид что же еще страшнее? И худущий - страсть. Как льдинка весенняя - вот-вот растает...

Но Григорий-то болен, а Петр еще больше болен - вот что сейчас вдруг поняла Лиза. Но она не дала ходу своим думам. Увидела - Петр и Григорий водят глазами по избе, по некрашеному полу, по неоклеенным бревенчатым стенам со старыми сучьями и щелями, сказала:

- Что, ребята, насмотрелись у брата богатства - глаза режет моя голь? Не от бедности, не от бедности это. Нашла бы я денег-то и пол чтобы покрасить, и стены в обои взять, да я, ребята, так рассудила: ничего не менять. От тати карточки не осталось, тогда моды не было сниматься, дак пущай дом заместо карточки будет. Так я рассудила.

2

Гости были самые дорогие, самые желанные.