Дон Жуан. Жизнь и смерть дона Мигеля из Маньяры :: Томан Иозеф
Страница:
95 из 503
— Вы в милости, падре Трифон, — говорит ему в передней церемониймейстер архиепископа. — Даже аббатам и епископам не уделяет его преосвященство столько времени.
Трифон, переполненный запретной гордостью, вышел на солнечные улицы Севильи.
Через спущенные жалюзи проникают лучи лунного света, и по ним соскальзывают образы из Песни Песней Соломона.
Зачем дал ты мне воображение, господи?
Тени преображаются в девичьи тела, нежные, гибкие…
Женщина. Бледные лики святых, обжигающие линии бедер, уста, голубиный голос…
Женщина, благоуханная, как цветущий луг, красотка в паутине кружев, дева, сотканная из света и зари, самка с кошачьими движениями, стройная, как библейские прелюбодейки, чужестранка мимолетного очарования, русалка в водяных лилиях, хищница с фосфоресцирующими зрачками, девчонка с гор, похожая на цветок кактуса, пастушка, розовая в одеянии невесты, прачка в мятой карминной юбке…
Лица святых и дьяволиц, очи, раскаленнее солнца… Ах, бежать, пока не прожгли меня насквозь очи, подобные и полудню и полуночи одновременно, в месяц любви, — а скажи, который месяц — не месяц любви? Кто б ни была ты — праматерь греховного наслаждения, целомудренная святая или наложница дьявола, — только баюкай меня в своих объятиях…
Страх сдавил горло Мигеля — вспомнились слова Трифона:
— Вам, дон Мигель, незнакомо это зло во всех его обличиях.
|< Пред. 93 94 95 96 97 След. >|