Страница:
110 из 364
Повозки, все одинаковые, ровно груженные, катились по гладкой, устланной бревнышками дороге, бежавшей из просеки в лесу к длинным приземистым, тоже одинаковым домам у пристани. Поодаль, в лощинке, ухала сильно, тяжко, нечасто деревянная баба; и под дружные, в голос, покрики ворочал своим хоботом облепленный людьми ворот.
Плосколицый сказал, дивуясь:
– Этого не было прежде.
Тогда удивились двое других и маленький выговорил:
– Н-ну!.. Ты, что, бывал тут разве, побратимушка?
Но внезапно брякнули и растворились тяжелые ворота и всадники выехали из них. Кони блистали серебристой сбруей, богато расшитыми чепраками. Первый всадник был стар; чуть поодаль, в парче и соболях, ехали двое молодых.
Встречные низко кланялись им. Люди, работавшие на улице, скинули шапки. Но один из задних всадников махнул им рукой, и те надели шапки и опять взялись за свое дело.
Трое сидевших не спеша поднялись, когда верховые поровнялись с ними. – Будь здоров, – сказал Ермак переднему. Тот только шевельнул бровями на крупном, грубом лице. Племянник Никита, ударив лошадь концом сапожка, поровнялся с дядей Семеном Аникиевичем.
– Кто таковы? – быстро спросил он, внимательно оглядывая захожих людей и будто нетерпеливо ожидая чего-то.
– Воевода казанский прислал меня с людишками, как вы писали.
Ермак показал на Богдана Брязгу и Гаврилу Ильина:
– Это – головы при мне.
– Гм! Казанский! – буркнул Семен Аникиевич.
Никита прищурился:
– Из Казани не близкий путь: так скоро не ждали.
|< Пред. 108 109 110 111 112 След. >|