Другой ветер - Дневник собаки Павлова   ::   Крусанов Павел

В конце сумрачного протяжного зала, на полу которого были наметены снежные готические языки, виднелся колодец. Воздух над жерлом тревожно вздрагивал. На каменном бортике колодца в черной накидке, спущенной на лицо, как летучая мышь, как накрытый тряпкой могильный крест, сидела пифия.

- Не люблю чудеса, - сказал Сяков. - Они не экономичны. Они требуют сверхусилия, которое, собственно, и требует жертвы.

Жвачин вытащил из сумки пакет дробленой гречки.

- Сойдет?

Тупотилов снял с шеи футляр "Никона". Сяков достал бутылку коньяка. Светка - начатый флакончик "Пуазона".

- Феб, зачем ты убил Пифона? Зачем нарушил экологию мифа? - спросил Жвачин.

- Ко мне Петя вернется? - спросила Светка.

- Как к весне пойдет доллар? - спросил Тупотилов.

- Почему мы все такие уроды? - спросил Сяков.

Накидка пифии шелохнулась, но тут рост ветви прекратился - в основании побега созрел некий тромб, перекрывший путь сокам к странному ростку. Побег, лишившись пищи, замер в том нелепом виде, в каком...

4. Откуда это?

Вон полетела, захлопав крылами, чужая собака.

В. К.

Сырая тряпка марта, словно перед утюжкой, накрыла помятый зимой город. Вечерний Петербург, весь в мокрых разноцветных бликах, мелькал за стеклами такси. Хмурый, но расторопный шофер лихо вонзил "Волгу" в поток авто на мосту и, ловко стреляя между ленивыми троллейбусами, выбросил машину в тревожный сумрак казенной горловины Литейного.