Двадцатые годы   ::   Овалов Лев Сергеевич

Змиевка занятабелыми, добирайтесь до Залегощи…

Все уже предусмотрено, Шифрин ждет Славушку, им выдают хлеб за вчерашний день и за сегодняшний, дают по пачке литературы. Пысин не провожает их.

— Спросите на станции дежурного.

Мальчиков сажают в первый же поезд, идущий в сторону Орла. Сажают даже в классный вагон. Но дальше коридора не пускают. Коридор заставлен какими-то баллонами. Проводник в черной шинели смотрит на мальчиков с состраданием. «Не курить», — говорит проводник. Солнце показывается из-за туч. Светлые тени бегут за окном. «Отрада». Кто-то что-то кричит в тамбуре: «Что за станция?» — «Отрада». Вагон качнуло. Вот и все, сейчас поедем.

— Что за литературу нам дали? — задумчиво интересуется Шифрин, рассматривая книжки.

Политические брошюры. Пьесы. Стихи. Даже стихи.

Вот и поехали. Отрада отходит назад.

— Вы, ребята, сядьте на свои книжки, — советует проводник, — так вам будет способнее.

Какую глупость он говорит: сидеть на литературе!



33



Поезд, на который посадил мальчиков политотдельский товарищ Пысин, миновав все препятствия, благополучно приближался к Орлу.

— Ты слезешь? — спросил Шифрин, выглядывая в окно.

— Не знаю, — вяло отозвался Славушка. — Надо спешить…

Шифрин чувствовал себя уже дома.

— Как ты думаешь, мы не набрались вшей? — задумчиво спросил он.

— Не знаю, — равнодушно ответил Славушка. — Меня это не интересует.