Двадцатые годы   ::   Овалов Лев Сергеевич

Его не взяли в армию потому, что он хром, у него нет ступни, об этом мало кто знает, но в семнадцатом году он вышел один навстречу отряду стражников, присланных комиссаром Временного правительства из Орла для усмирения мужиков, затеявшах дележ помещичьих земель, и угрозами и уговорами заставил отряд повернуть обратно в город.

Еремеев склоняется с седла, протягивает Славе руку.

— Здравствуй.

Расстегивает свою гусарскую куртку и вытягивает из-за пазухи полотнище кумача.

— Возьми. Лозунг текущего момента.

Круто заворачивает жеребца и скачет по аллее среди кустов цветущей сирени.

— Чего он? — кричит Терешкин из зала.

Славушка разворачивает полотнище.

«Все силы на разгром Врангеля!»

— Да, не предусмотрели, — сознается он. — Это надо над самой сценой…

Теперь все в порядке!

Славушка еще раз спрыгивает вниз, еще раз придирчиво осматривает сцену, еще раз перечитывает лозунг и…

И все-таки чего-то не хватает!

— Чего ты такой сумной? — спрашивает Угримов. — Давай по куску гуся?

— Ты что? — возмущается Славушка. — Это же общее!

Лозунг очень кстати, но…

Товарищи с неудовольствием смотрят на Славушку.

И тут появляется Быстров!

Крутя веточку сирени, на мгновение задерживается в дверях, окидывает зал внимательным взглядом и подходит к сцене.

— Готовитесь?

— А вдруг… — Слава недоговаривает.

— Придут, — уверенно отвечает Быстров. — Не могут не прийти. Закономерность времени.