Двадцатые годы   ::   Овалов Лев Сергеевич

И совсем уж на отлете жил Филиппыч. Хоть он и приходился Павлу Федоровичу двоюродным братом, ему всегда давали понять, что ничто в хозяйстве ему не принадлежит.

Разваливающийся дом! Жучок времени подточил бревна, не хватало только толчка, чтобы стены его поползли в разные стороны.

Гром грянул среди ясного неба.

Не так, чтобы очень с утра, часов в девять-десять, когда с мужиков в поле сошло уже по десять потов, хотя в исполкоме только еще начиналась работа, к Астаховым притопал, припадая на свою хромую ногу, председатель Успенского волисполкома Василий Семенович Данилочкин в сопровождении Дмитрия Фомича Никитина и Егора Романовича Бывшева, нового заведующего волостным земельным отделом.

Навстречу вышла Надежда, шедшая к свиньям с двумя ведрами помоев. При виде начальства она испуганно остановилась.

— Здорово, — приветствовал ее Данилочкин. — Куда спешишь?

— К свиньям, — кратко пояснила Надежда, не отвечая на приветствие.

— И то дело, — сказал Данилочкин. — А кто еще дома?

— Марья Софроновна, — отвечала Надежда.

— Нет, эта нам ни к чему, — сказал Данилочкин. — Покличь-ка хозяина.

Надежда поставила ведра перед гостями и кинулась в дом.

— Примета хорошая, — сказал Данилочкин. — Встретили с полным, — значит, все будет в порядке.

Павел Федорович вышел, застегивая на ходу свою черную тужурочку.

— Здравствуйте, гражданин Астахов, — поздоровался и с ним Данилочкин. — Мы по делу.