Две зимы и три лета (Пряслины - 2)   ::   Абрамов Федор Александрович

Туберкулез легких.

- Что ты говоришь! Нда...

От злости на Илью у Михаила не осталось и следа. Жалость, горячее сочувствие, желание хоть как-то помочь тому захватили его. Он стал уверять Илью, что это ничего, не страшно, что надо только питание получше.

- И собаку бы хорошо зарезать жирную, - подал он уже конкретный совет. Салом собачьим заливают больные легкие. Ося-агент, я помню, еще в начале войны всех собак у нас переел, вот он и бегает теперь на нашу голову, - пошутил Михаил. - Мне на днях целый ворох налоговых извещений вручил. Поди, и тебя не обнес?

- Не обнес! - охнул Илья и вдруг всхлипнул. - Ежели что случится с Валентиной, мне не жить... Скоро первое число, все в школу пойдут, а моя Валентина, что же, из окошечка будет смотреть?

- Подумаешь, - одернул Илью Михаил. - Ну и из окошечка. Не она первая заболела. Не в этом дело. А ты перво-наперво маслозавод себе заводи. Я на днях узнавал: у Прошича коза все еще не продана. А козье молоко, по медицине, говорят, еще питательнее.

- Нет, - сказал со вздохом Илья, - с козой теперь ничего не выйдет. Деньги, какие были заработаны в лесу, все до единого рублика спустили на молоко. И барана на той неделе прирезали... Я вот сидел у вас сейчас за столом - эх! Да что же это такое, думаю? Я здоровый мужик - и ничего у меня не выходит. А ты пацан от отца остался и уже семью вырастил, сестру взамуж выдаешь. - И тут Илья опять всхлипнул.

Михаил торопливо вдавил в верхнюю жердь изгороди свой окурок.