Двойник или мои вечера в Малороссии (Часть 2)   ::   Погорельский Антоний

Я старался описать ей живейшими красками все добрые качества Туту, чтоб возбудить в ней участие к бедной этой твари. Я не мог удержаться от слез, когда говорил о том, как она пострадала за привязанность свою ко мне; наконец, я рассказал, как после долговременной разлуки мы опять увиделись, - как в продолжение нескольких лет Туту была единственным предметом, наполнявшим мое сердце. - О Амалия! - сказал я, кончив мои рассказ, - вы добры и чувствительны; вы не пожелаете, чтоб я заплатил гнусною неблагодарностию за оказанные мне благо деяния и любовь; вы не будете препятствовать моим свиданиям: с Туту, а может быть, со временем я столько бу ду счастлив, что вы согласитесь ее видеть. Нежная, добрая Туту достойна любви вашей. - Нет! - вскричала Амалия, с ужасом вскочив с скамейки. - Нет, Фриц! это уже слишком много. Видеть вашу Туту?.. Я думаю, я умерла бы от страха. Фриц! - продолжала она, заметив мое смущение, - рассказ ваш так меня поразил, что я не знаю, что вам отвечать. Дайте мне опомниться; я должна собраться с мыслями, с духом... Прошу вас, оставьте меня сегодня одну. Завтра мы будем продолжать разговор наш. Я, право, думаю, что я нездорова, - мне надобно отдохнуть. Я не мог выговорить ни слова; поцеловал у нее руку и тихими шагами пошел домой. Мой друг! Это был последний поцелуй, последнее свидание мое с Амалиею... Несколько часов спустя после того мне принесли записку от Амалии.