Единственная   ::   Трифонов Юрий

Надо было использовать хорошее настроение и поговорить о Рютине. Теперь уж нельзя. Но именно потому, что понимала что нельзя, не вовремя спросила.

- А что с Мартемьяном Никитичем?

- Пиздец твоему Мартемьяну Никитичу. Политбюро исключение подтвердило, пускай им теперь ОГПУ занимается. А что это ты так озабочена его судьбой. Понравился? Вроде Кирова, маленький, но вот с таким шлангом, - он сделал неприличный жест. - Да? На твой вопрос отвечаю - получит то, что заслужил. Ну что у вас там в Академии, что говорят, какое еще бузотерство придумали?

- Какой смысл разговаривать, если ты все время материшься.

- Хорошо. Не надо. Ты настроена противоречить. Давай о другом. Сетанка становится очень забавной и умной. Чего не скажешь о Васе.

- Вася хороший мальчик. У него новая привязанность - лошади. Он с ними замечательно умеет обращаться. У вас со Светланой новая игра?

- Ей нравится.

- Лелька это плохая девочка?

- Мы ее прогоняем.

- По-моему это неправильно. Ребенок начинает чувствовать что-то вроде раздвоения личности: она и хорошая Сетанка и плохая Лелька.

- Это ты на курорте своем набралась умных слов: "раздвоение личности"?

- Просто при имени Лелька я представляю мужланистую Трещалину, становится неприятно.

- Что ты имеешь против Трещалиной?

- Ничего не имею. А что я могу иметь общего с полковой дамой.