Елки-моталки   ::   Чивилихин Владимир

Теперь ясно?

Евксентьевский оглядывал пожарников, которые молча ели, всем своим видом показывая, что это все понятно, не впервой, а как же иначе может быть? Евксентьевский заулыбался:

- А если он мне прикажет в огонь прыгнуть?

- Ну так что? Прыгнешь! - сразу ответил Бирюзов. - За Гуляевым. Потому что, если надо, он первый туда. Как уже было не раз...

- Да, всяко бывало, - сказал кто-то из рабочих.

- Прыгали и в огонь...

- Не самое страшное...

Пришел Родион. Часто дыша, сполоснул из ведра руки, намазал кусок хлеба кабачковой икрой.

- Саня! - Родион не садился. - Я, пожалуй, сбегаю к пожару.

- Да я же был там с утра. Пожуй сначала.

- Нет, надо глянуть.

Родион ушел, легко ступая, скрылся за кустами.

- Видали? - спросил Бирюзов и поднялся. - Кончай пировать, мужики, идем.

- И я, - сказала Пина.

- Ну что ж, - разрешил Санька. - Просеку надо сегодня добить, мужики. Дотемна работать будем.

Пина тоже пошла с топором на просеку, которая далеко уже врезалась в лес. Бирюзов хорошо наметил трассу - она шла через еланьки, лиственные куртины и молодняк, сторонилась густых зарослей, а Родион, видать, ее еще выправлял, так что рубить и пилить пришлось мало. Пина добралась до чистой делянки Родиона, увидела его топор, глубоко всаженный в ствол сосны. Она дотянулась до него, однако он сидел мертво. "Медведь", - подумала Пина. Она повела полосу дальше, думая о нем, о том, как он рубит. Ноги стоят широко. Плавный круговой замах. Темная сырая спина вся живет и двигается, а быстрая левая рука мелькает, чистит просеку. Так, наверно, никто не работает.