Флоузы   ::   Шарп Том

– Похороны, прямо как у викингов, – сказал Мэгрю, когда последние угольки в очаге рассыпались серым пеплом и расплавился последний транзистор. Он, как успел заметить доктор, был японского производства, что явно противоречило недавним утверждениям покойника, будто он англичанин до мозга костей. Мэгрю только было собрался указать Балстроду на эту любопытную анатомическую и философскую деталь, как позади него раздался всхлип. Локхарт стоял на дубовом столе, среди мерцающих свечей, и по щекам у него текли слезы. «Черт возьми, оказывается, в нем еще есть чувство жалости», – подумал доктор. Додд все понял лучше и без слов. Он зажал под мышкой мехи волынки, и Локхарт начал свою песню-панихиду:

Последний из рода покинул именье,

И Флоузов нет на болотах.

Но те, кто остался, запомнят преданья,

Легенды и сказы о предках.

Прожил он две жизни и умер он дважды.

В нем два человека слились.

Один рассуждал, будто жил лишь по книжкам,

Другой же не верил себе.

Боролся с собой он всю долгую жизнь

И после последнего вздоха.

Стремление к правде и поиск добра

В душе уживались со зверем.

Не верил он в Бога, не верил в науку,

А верил лишь только в одно:

Все лучшие люди оставлены в прошлом –

И твердо стоял на своем.

Но пусть они умерли – слово их длится.

Уверен, что был бы он рад

Тому, что здесь с нами сейчас его голос,

Как будто он жив и средь нас.