Фокус   ::   Миллер Артур Ашер

Рубашка слишком промокла, чтобы ее можно было расстегнуть, поэтому, они разорвали ее ивыбросили на заднюю веранду. Ньюмен вынул из холодильника формочку со льдом, высыпал кубики на кухонное полотенце и положил их Финкельштейну на лоб. Придерживая их, он устроил еврея на стуле так, чтобы голова у того опиралась на столешницу сделанного из светлой сосны стола.

Ньюмен стоял и, придерживая компресс, осмотрел кухню. Помещение было удивительно чистым. Надо признать, подумал он, что евреи чистоплотный народ. А потом, ему пришло на ум, что существует мнение, что они неопрятны. Ушибленная сторона головы пульсировала, его руки продолжали трястись, и он опустил взгляд на побледневшее лицо Финкельштейна. Когда он поворачивался чтобы посмотреть на него, он заметил висящее рядом с дверью зеркало и увидел в нем свое отражение. Его скула посинела. Галстук полностью развязался. Он вспомнил о пальто. Перемычка очков глубоко вонзилась в переносицу… Должно быть, все это время он прижимал их к лицу, понял он. Он обошел ноги Финкельштейна, сменил руку, держащую компресс, и, подойдя к зеркалу ближе, как во сне взглянул на свое лицо.

За всю свою жизнь он никогда не знал такого покоя, несмотря на поток текущей по нему крови. Внутри его возбужденного тела очень широко и глубоко разлилось спокойствие, и он уставился на свое отражение, физически чувствуя этот покой. Ему даже показалось, что он услышал звук – ровный, негромкий, звучащий где-то далеко. Он стоял и прислушивался к нему.