Гибель гитариста   ::   Слаповский Алексей

С досады помиловала одного из своих самых пламенных ухажеров, тридцатипятилетнего актера драмтеатра Васеньку, который ради нее давно готов был и семью бросить, и все на свете, который любовником был неистовым, ухищренным, – но Васенька вдруг показался неестественным каким-то, лицедейным, а ухищрения его – слишком продуманными. А если продуманность – при чем любовь тогда?

И ведь, в сущности, такой человек, как Печенегин, ей виделся будущим мужем, но именно будущим. Это во-первых. Во-вторых, она полагала и предполагала, что и при замужестве сохранит личную жизнь, не в таком масштабе, конечно, как теперь, но все же… Если ж выйдет за Печенегина, изумленно предугадывала она, то не захочется другой жизни, более того, она ревновать его начнет!

Короче говоря, сама себе не веря, Елена пришла домой к Печенегину – в этот самый домишко на Ульяновской, где он и тогда жил – но тогда с мамой, пришла – и был повтор того, что уже было, но еще сильней все чувствовалось, – а потом, плача, призналась ему в любви, странным образом чувствуя стыд, неловкость, слабость…

Он ответил ответным признаньем.

На другой день она подошла к нему и сказала:

– Извини, Денис. Уж я так пошутить люблю. Ты поверил?

– Конечно, поверил, – спокойно ответил Печенегин. – И не шутишь ты. Просто с тобой что-то странное.

Ладно, решила Елена. Не миновать замуж выходить, так – за Печенегина, чтобы замужеством избыть свою к нему любовь, которой быть не должно, потому что не он должен быть на его месте. Семейная жизнь, она быстро остужает, особенно ранний первый опыт. В сущности, даже хорошо, что такой козел ее первым мужем станет (а она наверняка знала, что одним браком в своей жизни не обойдется).