Голубчик   ::   Гари Роман

Летчики, например, сбрасывают бомбы и мало что чувствуют. Поскольку смотрят с большой высоты.

Он задумчиво помолчал, сделал затяжку-другую и продолжал:

- Ну, а в общем, ничего не поделаешь. Таков закон природы. Каждый жрет что ему по нутру. Голод не тетка...

И он тяжело вздохнул, вспомнив о голодающих всего мира.

В мышах особенно трогательна невыразимость. Им тоже внушает страх окружающий мир, но все их выразительные средства - пара глазок-бусинок. Мне же для этой цели служат великие писатели, гениальные художники, композиторы.

- Как это прекрасно выражено в Девятой симфонии Баха, - сказал я.

- Бетховена.

Ну, достанут они меня, консерваторы твердолобые!

- Мне больно за всех: за белых, серых - каких угодно.

- Ну, это уже больное воображение. К тому же, помнится мне, удавы не пережевывают пищу, а заглатывают целиком. Какая же тут боль!

Мы явно не понимали друг друга. Но вдруг аббата осенило.

Не можете сами - наймите кого-нибудь, пусть кормит пашу тварюгу, сказал он.

Меня взяла оторопь: почему я сам не дошел до такой простой мысли! И сразу всколыхнулся комплекс. Нет, у меня явно что-то не в порядке.

Я сидел как дурак и хлопал глазами. Проще ведь некуда. Колумбовы яйца - вот чего мне не хватает.

Наконец я оклемался и сказал:

- Я говорю о боли не в физическом, а в моральном смысле, имея в виду сострадание.

- У вас его скопилось через край, - сказал отец Жозеф. - В избытке. От избытка вы и страдаете.