JК
Гонители :: Калашников Исай Калистратович
Страница: 596 из 695А ты крался, как вор…
Слегка наклонив голову, хан уставился на эмира немигающими глазами.
Он знал тяжесть своего взгляда, заставляющего сгибаться и друзей и врагов.
Лицо Гайир-хана побледнело, покрылось испариной, но взгляда он не отвел крепок духом, негодник.
– Тебе известно, что умрешь сегодня?
– Догадываюсь.
– И ты не страшишься смерти?
– Я молод, и мне хотелось бы жить. Но милости у тебя просить не стану. Пусть ее выпрашивают такие, как эти, – Гайир-хан показал на Махмуда и Данишменда.
Против своей воли хан почувствовал что-то похожее на уважение к этому бесстрашному человеку, и в то же время Гайир-хан озлоблял его внутренней неуступчивостью, хотелось увидеть на лице смятение.
– Ты понимаешь, что значит смерть?
– Понимаю.
– Нет, ты не понимаешь. Смерть – конец всему. Всему.
– Для чего тебе эти разговоры, хан? – сердито спросил Гайир-хан. Какое тебе дело до того, понимаю я или не понимаю? Я умру сегодня и предстану перед всевышним молодым. Таким и останусь вечно. Ты умрешь через несколько лет сморщенным старикашкой, согнутым тяжестью содеянного…
В душе хана было одно-единственное больное место, и этот щенок не целясь угодил в него.
Слегка наклонив голову, хан уставился на эмира немигающими глазами.
Он знал тяжесть своего взгляда, заставляющего сгибаться и друзей и врагов.
Лицо Гайир-хана побледнело, покрылось испариной, но взгляда он не отвел крепок духом, негодник.
– Тебе известно, что умрешь сегодня?
– Догадываюсь.
– И ты не страшишься смерти?
– Я молод, и мне хотелось бы жить. Но милости у тебя просить не стану. Пусть ее выпрашивают такие, как эти, – Гайир-хан показал на Махмуда и Данишменда.
Против своей воли хан почувствовал что-то похожее на уважение к этому бесстрашному человеку, и в то же время Гайир-хан озлоблял его внутренней неуступчивостью, хотелось увидеть на лице смятение.
– Ты понимаешь, что значит смерть?
– Понимаю.
– Нет, ты не понимаешь. Смерть – конец всему. Всему.
– Для чего тебе эти разговоры, хан? – сердито спросил Гайир-хан. Какое тебе дело до того, понимаю я или не понимаю? Я умру сегодня и предстану перед всевышним молодым. Таким и останусь вечно. Ты умрешь через несколько лет сморщенным старикашкой, согнутым тяжестью содеянного…
В душе хана было одно-единственное больное место, и этот щенок не целясь угодил в него.