Гордубал   ::   Чапек Карел

Но странно, почему они так долго, так неподвижно сгоят?! Даже страшно делается - стоят и не шелохнутся.

Где же, Юрай, мир, что ты нес с гор? Где то бремя, что гнетет тебя? Многое ты взял оттуда и много в том печали. Раскинул руки и несешь теперь свой крест. А те двое внизу стоят и стоят. Ах, господи, хоть бы уж тронулись с места! Вот наконец светлая фигура сорвалась и исчезла. А черная все стоит, не движется... Ну вот, слава богу, и ее уже нет.

С букетиком ягод возвращается домой Гордубал.

Только ягод букетик принес, да и те забыл во дворе.

И опять все четверо сидят за столом. "Я видел серну, Гафья", - хочется сказать Гордубалу, но не выговорить этих простых слов, застревают они в горле, точно большие куски.

Полана не ест, бледна, словно вырезанная из кости. Штепан насупился над тарелкой, мнет пальцами хлеб и вдруг, бросив нож, убегает, точно подавился.

- Что с дядей Штепаном? - вздыхает Гафья.

Полана ни слова. Молча она убирает со стола, посинела вся, дрожь никак не унять.

А Гордубал уходит к коровам. Лыска поворачивает к нему голову, звенит цепью. Что, хозяин? Почему ты так тяжело дышишь? Эх, Лыска, зачем тебе знать? Тяжко, тяжко все это, хуже, чем цепь. Там, в горах, звякали бы мы с тобой колокольцами, ты да я, - много там места, и богу его хватает.

А среди людей тесно. Двое-трое сойдутся, и такая теснота! Что, не слыхать разве, как звенят наши цепи?..

XI

Напился Манья в ту ночь, нажрался как свинья.

Не в Кривой, а у корчмаря еврея в Толчемеши.