Горячий снег   ::   Бондарев Ю В

- Под усиками Нечаева скользнула улыбка. - Если в загс не затащила - слезы и истерика. Женщинки, они как - одной ручкой к себе прижимают: тю-тю-тю, гуль-гуль-гуль, другой отталкивают: прочь, ненавижу, гадость, оставьте меня в покое, как вам не стыдно... И всякое подобное. Психология ловушки и ехидного коварства. У вас-то с практикой негусто было, лейтенант, учитесь, пока жив сержант Нечаев. Передаю опыт наблюдений. - Какое право вы имеете... так говорить о женщинах? - окончательно возмутился Давлатян и стал похожим на взъерешенного воробья. - Что вы такое подразумеваете под практикой? С вашими мыслями на базар ходить!.. Лейтенант Давлатян начал даже заикаться в негодовании, щеки его зацвели темно-алыми пятнами. Он не разучился краснеть при грубой ругани солдат или цинично обнаженном разговоре о женщинах, и это тоже было то далекое, школьное, что осталось в нем и чего почти не было в Кузнецове: привык ко многому в летнее крещение под Рославлем. - Идите к орудию, Нечаев, - вмешался Кузнецов. - Не заметили, что влезли в чужой разговор? - Е-есть, товарищ лейтенант, - протянул Нечаев и, сделав небрежный жест, напоминающий козыряние, отошел к орудию. - Все-таки ты лейтенант, Гога, и привыкай, - сказал Кузнецов, сдерживаясь, чтобы не засмеяться, увидев, как Давлатян с воинственной неприступностью вздернул свой лиловый на холоде нос. - А я не хочу привыкать! Это к чему? С какими-то намеками полез! Мы что, животные какие? - Подтянись! Ближе к орудиям! Приготовиться одерживать!..