Горячий снег   ::   Бондарев Ю В

Слегка перегнувшись с седла, ожигая обоих прозрачными, покрасневшими на ветру глазами, Дроздовский заговорил с резкостью: - То, что нет привала, не дает права распускать на марше батарею! Даже карабины на передках! Что, может, люди уже вам не подчиняются? - Все устали, комбат, до предела, - негромко сказал Кузнецов. - Это же ясно. - Даже лошадь вон как дышит!.. - поддержал Давлатян и погладил влажную, в иглистых сосульках морду комбатовой лошади, паром дыхания обдавшей его рукавицу. Дроздовский дернул повод, лошадь вскинула голову. - Командиры взводов у меня, оказывается, лирики! - ядовито заговорил он. - "Люди устали", "лошадь еле дышит". В гости чай пить идем или на передовую? Добренькими хотите быть? У добреньких на фронте люди, как мухи, гибнут! Как воевать будем - со словами "простите, пожалуйста"? Так вот... если через пять минут карабины и вещмешки будут лежать на передках, вы, командиры взводов, сами понесете их на своих плечах! Ясно поняли? - Ясно. Чувствуя злую правоту Дроздовского, Кузнецов поднес руку к виску, повернулся и зашагал к передкам. Давлатян побежал к орудиям своего взвода. - Чьи шмотки? - крикнул Кузнецов, стаскивая с передка загремевший котелком вещмешок. - Чей карабин? Солдаты, оборачиваясь, машинально поправлял и за плечами вещмешки; кто-то сказал угрюмо: - Кто барахло оставил? Чибисов, никак? - Чибисо-ов! - с сержантской интонацией заорал Нечаев, напрягая горло. - К лейтенанту! Маленький Чибисов, в не по росту широкой, короткой, словно толстая юбка, шинели, хромая, натыкаясь на солдат, спешил к передкам от повозок боепитания, издали выказывая всем выжидательную, застывшую улыбку.