Гривна Святовита   ::   Белов Александр Константинович

— А то ты знаешь, как начинают, — буркнул Година. — Ишь, умелец какой!

На дворе дружинники чистили лошадей. Их смех и пересуды доносились до гридницы. Година глянул вниз. По широкому двору, заставленному возами, заваленному соломенной требухой, гарцевал всадник. Его конь почти не испытывал над собой никакого насилия и, кабы было куда скакать, всаднику пришлось бы сейчас несладко.

— Держи, держи… — доносилось снизу. Година отвернулся. Темными сочными глазами смотрел на него пес.

— Что, Липко, ты тоже не любишь этих брехунов-законников?

Пес заластился к хозяину, тычясь ему в колени мирным мокрым носом. Година трепал собачью холку и думал о чем-то своем, сурово сдвинув густые брови.

* * *



Дружина поднялась до восхода. На дворе было сыро и холодно. Полыхали факелы. Собирались быстро, но без лишней суеты.

— Слу-у-шай! — раскатилось по Изборску, и дружинники встали плечом к плечу. Година Добрынич в увесистом дощатом доспехе выступил вперед.

— Дружичи! Идти нам смертить лютых врагов княжих. Коли наша возьмет — быть святой правде на земле русской. А уж коли нет — да простит бог нам немощь и малосилие!

Година говорил негромко, но ладно и крепко, так, что каждое слово его цепляло молодые сердца.

— Кто из вас поворотит коня от врага? Есть ли здесь такие, ну? — Постельничий обвел взглядом своих воинов. —Может, ты, Млав Лютич? Или ты, Василько Кривой?

Дружина стояла замерев, подавленная голосом княжеского тиуна.