Испанская ярость   ::   Перес-Реверте Артуро

— Может быть, — очень медленно процедил Брагадо, — кто-нибудь из вас, достопочтенные господа, желает поделиться своими соображениями по этому поводу?

Он отодвинул недопитый кувшин, упер ладонь в навершие эфеса и очень неприятно ощерился, показав крепкие желтоватые зубы. Капитан стал похож на цепного пса, готового укусить.

— Нет, — отвечал Алатристе. — Никто не желает.

— Тем лучше.

Гарроте вскинул голову — он был явно уязвлен.

Этот уроженец Малаги был поджарым и смуглым, носил реденькую, вьющуюся бородку — вроде как у турок, с которыми он воевал на галерах в Неаполе и на Сицилии, — длинные, сальные волосы и в левом ухе — золотую серьгу. А в правом — никакой не носил, потому что турецкий ятаган отсек ему пол уха в морском бою у острова Кипр. Так, по крайней мере, уверял сам Курро. Иные, впрочем, утверждали, что уха он лишился в пьяной драке, имевшей место в Рагузе, в каком-то бардаке.

— Отчего же никто? — сказал он. — Я желаю.

Мне есть что сказать господину капитану… Сыну моей мамаши глубочайшим образом на.. ль на дождь, на две лиги пути по колено в грязи, на голландцев, турок или еще каких сукиных детей… Это во-первых.

Курро говорил твердо, уверенно, со скрытым вызовом, а товарищи смотрели на него выжидательно, иные — с явным одобрением. Все они прослужили в армии по много лет, и хотя дисциплина и чинопочитание въелись им в плоть и кровь, не утратили известного рода нагловатости, ибо на военное поприще вступали только дворяне и, значит, все тут были равны.