Из сборника Смесь   ::   Голсуорси Джон

Очкастая распорядительница сразу же напустилась на него:

- Минутку подождать не можете!

Он покорно поплелся на свое место, глядя прямо перед собой, ступая очень осторожно. Снова поднял крик младенец, которого было укачала мать. Вдруг появился паренек, одетый в куртку с галунами, и с важным видом объявил, что подана линейка и пора ехать на пристань.

Кое-кто из эмигрантов вышел из-за стола; их места тут же заняли другие.

- Я с людьми умею ладить, - снова начал Генри-Огастес, медленно жуя бекон и глядя к себе в тарелку. - А детей своих я воспитал так, что для них одного этого достаточно. - Он поднял палец с грязным ногтем. - Меня весь Ноттингдейл уважает как хорошего отца, да! И что бы вам ни рассказывала моя супруга о подбитых глазах и перерезанных глотках... Ладно, из моего письма вы все поймете! - Он покрутил вилкой и поглядел на меня: мол, выговорился, и мне полегчало. - Только покойником они смогут притащить меня обратно, я еду навсегда. Бог даст, на новом месте будет больше жратвы, чем было у меня здесь. - Он ухмыльнулся и, уже повеселев, стал описывать свои похождения, в которых оказывался куда храбрее, чем другие. На другом конце стола плотник и солдат с бешеной скоростью поглощали свой завтрак.

Паренек с галунами снова появился в дверях.

- Кто еще желает ехать на пристань? - пропищал он.

Мы все четверо вышли на улицу, но в линейке оставалось только три места, и плотнику пришлось простоять всю дорогу, держась за верхнюю перекладину. Какой то здешний мальчуган-оборвыш бежал за линейкой по снегу босиком.