Яков Богомолов   ::   Горький Максим

А вообще я не люблю стихов, - ужасно трудно читать их! Запятые не наместе, и слова переставлены нелепо. А вам, Ольга Борисовна, нравятся стихи?

О л ь г а. Хорошие - да. (Вз[дохнув].) Как хочется музыки послушать!

Б у к е е в. Можно послать в город, там есть старичок один.

О л ь г а. Нет, не беспокойте старичка. Ваша племянница - не играет?

Б у к е е в. Верочка? Не знаю... Она у меня недавно живёт, ещё года нет...

О л ь г а. Сирота?

Б у к е е в. Да. Сестра моя умерла, Вера осталась с вотчимом, а он такой авантюрист, гуляка...

Л а д ы г и н. Вот авантюристов я люблю, интересные люди!

Ж а н. Прошу за стол!

(Идут Нина, Верочка, Богомолов.)

Б о г о м о л о в. Каждый из нас чувствует себя творцом или рабом некой "истины", и каждый стремится укрепить её в жизни, - вбить свой гвоздь в мозг ближнего. Это глубоко отвратит[ельное] стремление...

Б у к е е в. Ваш супруг неутомим.

Л а д ы г и н. Какая-то думающая машина.

О л ь г а (оглядываясь на него). Вы очень откровенны.

Б у к е е в. Н-да...

Л а д ы г и н. Виноват! Это я нечаянно сказал...

О л ь г а. Яков!

Б о г о м о л о в. Да?

О л ь г а. Сядь рядом со мной.

Б о г о м о л о в. Прекрасно!

Ж а н. Усаживайтесь, синьоры!

III ДЕЙСТВИЕ

Комната первого действия. Пасмурный вечер. Сквозь стёкла террасы видно, как под ветром качаются тополя. В углу налево Б о г о м о л о в и В е р о ч к а играют в шахматы. За большим столом Л а д ы г и н раскладывает пасьянс. В фонаре на тахте полулежит О л ь г а с книгой.

В е р о ч к а.