Язык, который ненавидит   ::   Снегов Сеpгей Александpович

Пожилой арестант продолжал:

- Да,торжество философии идеализма, иначе не определить. Мы в молодости учили: бытие определяет сознание, экономика порождает политику. И вообще - производственный базис, производственные отношения, право, идеология... И где-то там, не самом верху, на острие пирамиды - слово, как зеркало реальной жизни, А слово вдруг стало сильней жизни, крепче экономики, оно не зеркало, а реальный властитель бытия - командует, решает, яростно торжествует! Дикое царство слов, свирепая империя философского идеализма! Кто вы такой, молодой человек? Враг народа, так вас сформулировали. Всего два слова, а вся ваша жизнь отныне и навеки определена этими двумя словами ваши поступки, ваши планы, ваши творческие возможности, даже любовь, даже семья. Троцкист, бухаринец, промпартиец, уклонист, вредитель, кулак, двурушник, соглашатель... Боже мой, боже мой, всего десяток словечек, крохотный набор ярлычков, а бытие огромного государства пронизано ими, как бетонный фундамент железной арматурой! Какое торжество слова, даже не слова - словечка! Мы боролись против философского идеализма за грешную материю жизни, а нас сокрушил возродившийся идеализм - самая мерзкая форма идеализма, низменное, трусливое поклонение словечкам. Не упоение высоким словом, а власть слова лживого, тупого - куда нереальней того, идеального, против которого мы, материалисты, восставали!

- Зачем вы мне это говорите? - спросил я.

- Да, зачем? - повторил он горько. - Впрочем, нет.