Экскрементальный фестиваль   ::   Солоух Сергей

От того, всего лишь, что я еще ничего не знал о людях... les hommes... Теперь же ни слова их красивые, ни идеи меня не обманут... je ne croirai plus jamais a ce... Людей, только людей следует опасаться всегда и везде...

Все ясно.

Но страх и унижение не позволяют, увы, горячим комочкам слюны неслышно, беззвучно скатываться по пищеводу, пена вскипает внезапно в горле, тяжелеют веки, смесь ужаса и бессилия выливается в крик, бесчисленность и неуязвимость мучителей провоцирует самоубийственный позыв - взбесить их, кругломордых, вывести из себя, разъярить.

Истерика. Да, истерика, за припадком припадок все дальше, все безнадежнее заводят бессоницей страдающего доктора во мрак, в беспросветную темень все поглотить готовой ночи.

Когда герой Франции, кавалер Боевого креста, хочет заговорить, его носоглотка рождает смешок. Он отпускает шуточку, другую:

Этот корабль ...il etait... такое старье невероятное, что табличку... sa plaque de cuivre... с годом постройки на мостике припрятали под самой мачтой... Конечно, будь она где-нибудь пониже, пассажиров просто бы повело от смеха и ужаса... l'Amiral Bregueton... Notre navire... Он держался на воде исключительно благодаря краске... его красили столько раз за все это время, наше корыто, что слой эмали образовал скорлупу... une sorte de seconde coque... второе дно, в два пальца толщиной...

Вам весело, вы предвкушаете нескучный вечерок, вы неопытны, вас не смущает белков желтизна, нездоровая сухость шелушащихся губ.