Эссе о театре   ::   Набоков Владимир Владимирович

Такие скучные описания убранства в целом родственны описанию героев в начале пьесы, и со всем рядом "описательных" наречий, выделенных курсивом, определяющих каждую реплику в пьесе, являются, чаще всего, результатом ощущения автора, что его пьеса не содержит в себе то, что по идее должна содержать, и тогда он ударяется в патетику и многоречивые попытки усилить содержание декоративными дополнениями. Реже такие излишние украшения продиктованы сильнейшим желанием автора увидеть свою пьесу инсценированной и сыгранной именно так, как он имел в виду - но даже в этом случае такой метод очень раздражает.

Итак, мы готовы, когда мы видим раздвигающийся занавес, или открываем книгу, исследовать структуру самой пьесы. Но мы должны быть совершенно четкими в одном месте. Впредь, если первоначальная условность принята духовная осведомленность и физическое невмешательство с нашей стороны, и физическая неосведомленность и значительное вмешательство со стороны пьесы и все другое будет исключено.

В заключение, разрешите мне повторить немного другими словами - теперь, когда я определил общую идею - повторить первичную аксиому драмы. Если, как по-моему должно быть, единственный приемлемый дуализм - это непреодолимое разделение между эго и не-эго, то мы можем сказать, что театр является хорошей иллюстрацией этой философской обреченности.