Эхо Непрядвы   ::   Возовиков Владимир

Но что там творит мурза Тимур, этот вонючий козолуп, ханский выкормыш, навязанный на шею Кутлабуги? Вместо того чтобы обойти конную свалку, затеянную Мурутом, и ударить русов с тыла, этот мурза с каменной головой, годящейся лишь на то, чтобы об нее колоть крепкие орехи, сам втянулся в ту же свалку, она разрастается по всему полю. Теперь, если даже бросить в обход врага одну из резервных тысяч, ей придется прорубаться сквозь своих.

Сотни перед строем русских копейщиков по-прежнему толклись на месте, стреляя из луков. Противник отвечал - воины то и дело вываливались из седел или грохались на землю вместе с конями. Оружие дальнего боя набирает силу, и степной коннице все труднее на полях сражений. Уже в походных войсках появляются тюфенги. Стальные луки с деревянным прикладом разят дальше, чем ордынские. Степняки не любят арбалеты - это оружие пешца, а не всадника. Да и некому в кочевой степи ковать пружины, требующие в изготовлении особого искусства. У Мамая лишь каждый двадцатый всадник в лучших тысячах имел арбалет, у Тохтамыша и того меньше. На западе епископы и сам папа проклинают тех, кто продает арбалеты не христианам. И против христиан применять это оружие церковь запрещает как на западе, так и на Руси.

Красный стяг, развевающийся над стеной красных щитов, доводил Кутлабугу до исступления. Враг, казалось, смеется ему в лицо. Темник забыл обо всем на свете, кроме ненавистного стяга, охваченный свирепым желанием сорвать его и топтать ногами.