Юдоль   ::   Лесков Николай Семенович

Тете некогда было с нею теперь заниматься, потому что, узнав об их отъезде, пришло множество больных, и все ожидали у балкона, на котором тетя и Гильдегарда их осматривали, обмывали и, где было необходимо, - делали проколы и надрезы.

"Бывшую" Д* посадили в кресло на этом же балконе, Она сама не хотела отсюда удалиться и смотрела с величайшим вниманием на все, что делала тетя, и, наконец, даже сама захотела принять хоть какое-нибудь непосредственное участие и сказать человеку хоть теплое слово.

К этому и представился повод в том случае, который особенно поразил внимание ее голодного ума.

В числе женщин, пришедших с больными детьми стояла баба неопределенных лет, худая, с почерневшей кожей; она была беременна и имела при себе трех детей, из которых двое тянулись за материну юбку, а третье беспомощно пищало у ее изможденной груди.

У всех детей лица были в красных отметках наружной болезни, которую в крестьянстве называют "огник",

Это поразило даму, и она устремила на бабу пристальный взор и, не умея соразмерять голоса, сказала ей строго:

- Это зачем столько?!

- Что, матушка?

- Зачем столько... детей?

- Да ведь как же мне быть-то? замужем я... сударынька!

- Ну и что же такое!.. И я замужем... Детей нет.

- Ваше дело иное, сударынька...

- Отчего дело иное? Пустяки!

- Как пустяки, болезная: вы живете в таких-то широких хоромах... Накось какое место... займаете... простор вам...