Юность командиров   ::   Бондарев Ю В

- Понимаешь, Алеша, странно все, - проговорил Дроздов вполголоса. - Прошел войну, остался жив, вот теперь в училище... А Леши Соловьева нет. И знаешь, странно, глупо погиб. Сидели в хате, тепло, дымище, за окном снег вот так падает... За Вислой уже. Километра два от передовой. Леша сидел около стола, писал письма и тихо напевал. Он всегда пел: "Позарастали стежки-дорожки..." А я, знаешь, слушал. И грустно мне было от этих слов, черт его знает! "Позарастали мохом, травою, где мы гуляли, милый, с тобою..." И, видно, лицо у меня нахмурилось, что ли. А Леша увидел, подмигнул мне и спрашивает: "Ты чего?" И знаешь, встал и начал языком конверт заклеивать. И вдруг - дзынь! - две дырочки в стекле. А Леша медленно валится на лавку. Я даже сразу не понял... Понимаешь? Эти стежки-дорожки!.. Никогда я этого не забуду, никогда!..

Под большим телом Дроздова заскрипели пружины, он лег, положив руки под голову, глядя в темноту. Долго молчали.

- Я помню Лешу, - тихо сказал Алексей.

И внезапно все то, что было прожито, пережито и пройдено, обрушилось на него, как ожигающая волна, и все прошлое показалось таким неизмеримо великим, таким огромно-суровым, беспощадным, что чудовищно странным представилось: прошел все это, десятью смертями обойденный...