Какое надувательство!   ::   Коу Джонатан

Но дед с отцом безотрывно пялились в экран на прекрасную Ширли Итон: стоя спиной к камере, та снимала бюстгальтер, а Кеннет героически старался сдержаться и не подглядывать в зеркало, которое показало бы ему драгоценный кусочек ее тела. Я тоже на нее пялился, наверное, и думал, что никогда не видел никого красивее — и с того самого мига Ширли разговаривала не с Кеннетом, а со мною девятилетним, поскольку теперь именно я заблудился в коридоре и, да, это себя видел я на экране, это я находился в одной комнате с самой прекрасной женщиной на свете, это я оказался в капкане старого темного особняка в разгар кошмарной бури в том захудалом маленьком кинотеатре; той ночью — у себя в спальне, а с того мига и навсегда — в своих снах. Там был я.

Ширли вынырнула из-за моей головы, тело уже закутано в короткий халатик.

— Теперь можете повернуться.

Моя мама встала, и какая-то женщина позади нас произнесла:

— Да сядьте вы на место, ради бога.

На экране я обернулся и посмотрел на нее:

— Ничего себе. Весьма вызывающе.

Ширли смущенно откинула со лба прядь.

Мама схватила меня за руку и силком стащила с кресла. Я испустил возмущенный вой. Женщина позади нас шикнула:

— Шшш!

Дед:

— Что вы там делаете?

Мама:

— Уходим — вот что мы делаем. И ты уходишь с нами, если не хочешь возвращаться в Бирмингем пешком.

— Но ведь картина еще не кончилась.

Мы с Ширли сидели на двуспальной кровати. Она:

— У меня есть предложение.

Бабушка:

— Ну так идем, раз идем. Наверное, нужно будет еще где-то остановиться поужинать.