JК
Кидалы :: Томпсон Джим
Страница: 131 из 180Проклятые выходные! Вот бросит он ее, и пусть это послужит ей уроком!
Тихо зазвонил телефон. Это была Мойра. Она говорила, еле сдерживая смех:
— Открой дверь!
— Что? — Он улыбнулся, уже зная, что будет дальше. — Зачем?
— Открой и узнаешь, болван!
Он вскочил и отпер дверь. Из-за двери напротив раздался шепот: «Отойди!» Он повиновался. Мойра вылетела из номера и перебежала коридор. Черные волосы были забраны наверх. Она была совершенно голая. Со всей серьезностью, уперев пальчик в подбородок, она присела в реверансе.
— Надеюсь, вы не возражаете, сэр, — сказала она. — Я просто выстирала одежду, и теперь мне совершенно нечего надеть.
Потом, сгибаясь от смеха, она упала в его объятия.
— Бедняга! — хохотала она. — Если бы ты видел свое лицо, когда я пожелала тебе спокойной ночи! Ты был такой... такой... ой... ха-ха-ха!..
Он поднял ее и бросил на кровать.
Лучше провести время было невозможно.
18
Но потом, когда она ушла к себе, на него снова навалилась депрессия, и минуты, проведенные с Мойрой, показались ему неприятными, даже отвратительными. Это была депрессия, вызванная излишествами, хвост воздушного змея под названием «потворствование своим прихотям». Сперва кажется, что ты летишь высоко, видно далеко, вокруг красота, ветерок несет тебя, куда душе угодно, а потом все это исчезает куда-то, и ты спускаешься все ниже, ниже и ниже.
Рой беспокойно ворочался в темноте, а потом решил, что мрачное настроение — вполне естественная и довольно невысокая плата за полученное.
Тихо зазвонил телефон. Это была Мойра. Она говорила, еле сдерживая смех:
— Открой дверь!
— Что? — Он улыбнулся, уже зная, что будет дальше. — Зачем?
— Открой и узнаешь, болван!
Он вскочил и отпер дверь. Из-за двери напротив раздался шепот: «Отойди!» Он повиновался. Мойра вылетела из номера и перебежала коридор. Черные волосы были забраны наверх. Она была совершенно голая. Со всей серьезностью, уперев пальчик в подбородок, она присела в реверансе.
— Надеюсь, вы не возражаете, сэр, — сказала она. — Я просто выстирала одежду, и теперь мне совершенно нечего надеть.
Потом, сгибаясь от смеха, она упала в его объятия.
— Бедняга! — хохотала она. — Если бы ты видел свое лицо, когда я пожелала тебе спокойной ночи! Ты был такой... такой... ой... ха-ха-ха!..
Он поднял ее и бросил на кровать.
Лучше провести время было невозможно.
18
Но потом, когда она ушла к себе, на него снова навалилась депрессия, и минуты, проведенные с Мойрой, показались ему неприятными, даже отвратительными. Это была депрессия, вызванная излишествами, хвост воздушного змея под названием «потворствование своим прихотям». Сперва кажется, что ты летишь высоко, видно далеко, вокруг красота, ветерок несет тебя, куда душе угодно, а потом все это исчезает куда-то, и ты спускаешься все ниже, ниже и ниже.
Рой беспокойно ворочался в темноте, а потом решил, что мрачное настроение — вполне естественная и довольно невысокая плата за полученное.