Королевская дорога   ::   Мальро Андре

К тому же нам ведь всё равно, рано или поздно, но идти к непокорённым придётся… Проводник говорит, что там живут воины, но они признают клятву на рисовом спирте…

Коренастый камбоджиец с таким же, как у Будд, приплюснутым носом слез с лошади и дожидался, скрестив руки. Где-то поблизости точили о камень нож — наверное, чтобы открывать им кокосовые орехи. Кса навострил уши. Шум прекратился, сквозь щели в изгороди встревоженные женщины зорко следили за белыми.

— Чем же он тут собирался заниматься, этот Грабо?

— Прежде всего эротизмом (хотя женщины в этом районе далеко не такие красивые, как в Лаосе): власть для него означает возможность злоупотреблять ею…

— Умный?

Перкен расхохотался, но тут же осёкся, словно сам удивился, услышав свой смех.

— Когда его знаешь, вопрос кажется смешным, хотя… Он никогда ни над чем не задумывался, кроме как над самим собой, вернее, над тем, что выделяет его среди остальных. Другие раздумывают так об игре или о власти… Личностью его не назовёшь, но что-то в нём, безусловно, есть. Из-за своей отваги он гораздо больше отгорожен от мира, чем вы или я, у него нет надежды, пускай даже неясной, и потом приверженность к разуму, даже самая малая, так или иначе привязывает к миру. Однажды он сказал мне, когда речь зашла о «других», о тех, для кого такие люди, как он, не существуют, о «покорных»: «Достать их можно только одним способом: если затронуть их тягу к наслаждению; пришлось бы изобрести что-то вроде сифилиса».