Кровавая шутка   ::   Алейхем Шолом

А один из лакеев распространял нелепую историю: он-де подсмотрел, как барин в отчаянии и раздражении поднял руку на барышню... Но этому никто не верил.

Во всех этих толках и пересудах, сильно, конечно, раздутых, была все же доля правды. Иван Иванович действительно упрекал свою дочь в том, что у нее с братом какие-то секреты. Почему Грише нужно писать "до востребования"? Почему Гриша не приехал на пасху домой? Она, наверно, все знает, но не хочет говорить. Да, да. Его сын захвачен общим течением. Он на опасном и скользком пути... Вот увидите, скоро мы узнаем что он арестован, если еще не хуже...

Кто виноват? Сам, сам виноват! Недаром брат Николай Иванович говорил, что детей надо воспитывать дома. А он разослал: сына - в один город, в гимназию, дочь - в пансион... Но что было делать? Дом без матери - не дом. Да, смерть жены сильно подкосила монументальную фигуру Ивана Ивановича. Собственно говоря, с тех самых пор и начался для блестяще вступившего на служебное поприще Попова процесс опускания... Все пошло прахом. Рисовавшийся в перспективе министерский портфель был забыт, даже предводительство дворянством как-то само собой ушло из-под рук... Иван Иванович засел дома и очень-очень редко выезжал.

Встречи с дочерью, сухие и официальные, происходили только за столом. Разговоров почти не бывало. О Грише вообще не говорили...

В последний раз имя Гриши было упомянуто, когда Вера возвратилась из поездки в столицу и привезла с собой какие-то загадочные сообщения. В университете Гриша занимался великолепно, вел себя образцово.