Куриный бог   ::   Евтушенко Евгений Александрович

- А очень любить?

- Это делать так, чтобы тебе всегда было хорошо. И чтобы ты не был один, даже когда один.

Она взглянула на меня и вздохнула совсем по-взрослому.

- Ты боишься, что над нами все будут смеяться. Но я же тихонько буду твоей женой. Никто про это и знать не будет.

- Но я люблю одну женщину, - сказал я, теперь уже так же серьезно, как говорила со мной она.

- А она тебя?

- Не знаю. Иногда кажется, что да, иногда, что нет. Но это ведь неважно.

- И мне неважно, - сказала девочка. - Я всё равно буду тебя любить. Я буду твоей женой про себя. И можно, я буду утром приходить к тебе и все убирать?

- Можно.

- Только ты сори побольше, а то будет неинтересно.

- Ладно, буду сорить побольше.

И она приходила ко мне каждое утро и, вооружившись щеткой, с гордой сосредоточенностью убирала.

Над нашей дружбой посмеивались многие отдыхающие, особенно гомеопат. Но мама девочки понимала нас. Она ведь была очень больна, а очень больные всегда понимают больше.

И вот сейчас мы шли с моей маленькой подругой никуда.

- Это она тебе звонит? - спросила девочка.

- Не знаю. Может быть, и она.

- А ты бы хотел, чтобы она?

- Хотел бы.

- Тогда это она.

Мы сели на скале, возвышавшейся над медленно темнеющим вечерним морем.

Мимо нас по тропинке, ведущей в гору, упоенно шумя, двигалась компания девушек и парней в шортах.