Тень Сохатого   ::   Незнанский Фридрих Евсеевич

А как эти… деды?

Геня усмехнулся:

— Хорошо мы их помяли. Рябого в райцентр увезли. Говорят, у него сломаны челюсть и нос. Ну и еще что-то там, я уже не помню. Вальку сломали палец. Нечем теперь будет в носу ковырять. А так — синяки и ушибы. Ничего, в общем, страшного. — Геня улыбнулся и, прикрыв глаза, слегка покачал головой. — А хорошая была драка, — сказал он. — Давно я так душу не отводил.

— Да уж, — нехотя подтвердил Алик. — А что с этим… с бешеным? Ну с тем, который на Рябого кинулся?

— С Леней Розеном, что ли?

— Ну да.

— Все в порядке. Я его потом спрашивал, зачем он это сделал. Так он и сам толком не знает. Злость, говорит, накатила. Надоело на эти фашистские морды смотреть. Молодец пацан. Тощий, но жилистый. — Геня как-то неопределенно усмехнулся и спросил: — Кстати, ты замечал, какое у него лицо?

Алик припомнил лицо Розена. Оно было тонким, как у девушки, и большеглазым. Даже странно, как это человек с таким нежным личиком смог так смело ринуться в бой.

— Ну и какое у него лицо? — спросил Алик.

Боровский подумал и сказал:

— Эффектное. Как у киноактера. Он, оказывается, в театральное поступал. В Щукинское училище. Но его не приняли. Сказали, что у него проблемы с шипящими.

— С чем? — переспросил Алик.

— С шипящими, — повторил Геня. — Это такие звуки. Он их плохо произносит. Так он теперь над ними работает по специальной системе. После армии опять поступать будет.

— Сам-то он цел? — спросил Алик.