Лед   ::   Сорокин Владимир Георгиевич

Он забормотал бабьим фальцетом:

- Что ж ты, говнососка, наглеешь так? Ты что, по-нормальному не хочешь работать? Надоела нормальная жизнь? По-плохому хочешь? По-жесткому?Чтоб по голове били?

- Клянусь, Парвазик, всем на свете клянусь! - Николаева перекрестилась. Опустилась на колени: - Матерью клянусь! Отцом покойным клянусь! Парвазик! Я верующая! Богородицей клянусь!

- Верующая! А крест твой где? - спросил Паша.

- Так эти суки и крест с меня содрали!

- И крэст? Такие плахие? - покачал головой Пар-ваз.

- Они меня чуть не угробили! Я до сих пор трясусь вся! Не веришь поехали на Воробьевы горы, я найду это место, вот тебе крест!

- Какой крэст? Какой, блядь, крэст? На тебе пробы негде ставить! Крэст!

- Не веришь - Наташку позови! Она все видела! Как я голая да измудоханная приползла!

- Наташ! - крикнул Паша. Тут же появилась Наташа.

- Когда она пришла?

- Где-то час назад.

- Голая?

- Голая.

- Одна?

- С каким-то козлом.

- Паш, это водила, он подвез меня, когда я...

- Молчи, пизда. И что это за козел?

- Да какой-то с серьгой, бородатый... Она ему бабки должна была. И в ванной отсосала.

- Да это за то, что подвез! За дорогу! Я ж без ничего выбежала!

- Молчи, плесень подзалупная. О чем они пиздели?

- Да не о чем. Отсосала по-быстрому, сказала, если хочешь - заходи еще.

- Ах ты, срань! - Николаева гневно смотрела на Наташу.

- Парвазик, она сказала, что мне больше белья не даст. - Наташа не обращала внимания на Николаеву. Парваз и Паша переглянулись.

- Парвазик... - Николаева качала головой. - Парвазик... она врет, сука, я...