Легкий человек   ::   Горький Максим

Мысли егомечутся, как испуганные мыши, и трудно следить за их быстрой путаницей.

- Неправильно поставлено всё,- вот что я вижу! Стоит церковь, а рядом - пес знает что! Иннокентий Васильевич Земсков стихи печатает, пишет:

Благодарю за те мгновенья,

Что освещают сердца тьму,

За сладкий миг прикосновенья

К святому телу твоему,

- а сам у сестры неправильно дом отсудил и намедни горничную свою, Настю, за косу драл...

- За что? - спрашивает Степаха, разглядывая свои стертые руки, красные, как лапы гусыни; лицо у нее каменное, глаза она прячет.

- Не знаю за что... Та хотела даже к мировому подать, ну - он дал ей три рубля,- отказалась. Дура!

Сашка неожиданно вскакивает со стула.

- Ну, нам пора идти!

- Куда? - спрашивает хозяйка.

- Дело есть,- врет Сашка.- Вечером я приду...

Он протягивает руку Паше, та смотрит на его пальцы, несколько секунд не решается коснуться их, потом пожимает руку Сашке так, точно отталкивает ее.

Уходим. На дворе Сашка бормочет, туго натягивая картуз:

- Чёрт... Не любит меня девчушка... Да и мне стыдно пред нею. Не приду я вечером...

Неприятные мысли точно сыпью выходят на его лицо, он краснеет.

- Надобно бросить Степаху,- это нехорошее баловство! И вдвое старше она меня, и всё...

Но, свернув за угол улицы, он уже ухмыляется и размышляет тепло, без тени хвастовства:

- Любит она меня, как цветок холит, ей-богу, право! Даже - совестно. До того иной раз хорошо с ней...